Национальный парк Севенны – это не только театр природы, ее шоу, где на ходу туристы наспех собирают сливки быстрых впечатлений. Очарование Севенн коснется вас в той степени, в какой вы сами способны раскрыться навстречу всему увиденному здесь и услышанному, в какой степени вы будете восприимчивы и отзывчивы, тем более что вы здесь не одиноки, здесь живут мужчины и женщины, у которых за плечами – тысячелетняя история.

Совершенно дикая природа, и такие обрывы горных скал, оказывается, здесь повсюду – плато окружено ими со всех сторон: желтые, бурые, красные обвалы, серо – голубые мхи, зеленые кустарники… И от того, что эта дикая на вид природа вбирает в себя не только животный и растительный мир, но и человеческую деятельность, уходящую в глубь веков, но при этом нисколько ей не повредившую, она кажется особенно загадочной и притягательной и особенно заставляет работать воображение.

Историки утверждают, что первые люди пришли в эти места еще в третьем тысячелетии до нашей эры. Именно им приписываются загадочные «водруженные камни» – так называемые менгиры, представляющие собой огромные гранитные глыбы, достигающие в высоту до трех метров. Не менее таинственны также загадочного назначения «купели», целые их коллекции, достигающие иногда нескольких сотен, представляющие собой округлые углубления самых разных размеров, выдолбленные в скальных породах.

С глубокой древности история избрала Севенны ареной своих действий. Здесь сходились границы франков и готтов, королевства Франции и графства Тулузского и здесь же можно увидеть пограничные камни с мальтийскими крестами. Здесь же, в Севеннах, на вершине Эйгуаль, находился в годы войны с фашизмом также один из главных бастионов французских маки – борцов Сопротивления.

Рельеф в Севеннах более пересеченный, чем где-либо во Франции. Долины составляют лишь 5 процентов площади, а плато обрываются утесами и каньонами. Плато Межан, Мон-Лозер, Мон-Буж, Эйгуаль, небольшие плато, Севеннские долины – весь этот невероятно разнообразный мир природы и запечатленной в ней истории и называется национальным парком Севенны.

Плато Межан, голое на востоке и покрытое лесом на западе, было обитаемым с восьмого тысячелетия до нашей эры, а пещеры и убежища под нависающими скалами использовались для жилья еще доисторическим человеком. Археологический музей национального парка «Парад», начинает свой рассказ о заре здешней человеческой цивилизации со слов: «Первые люди, судя по всему, жили в самых скрытых пещерах, расположенных в долинах, за счет рыболовства, охоты и скотоводства.

Одна из самых удивительных достопримечательностей национального парка – огромные окаменелые следы на холме Сан-Лоран де Тревес, оставленные динозавром, который прошелся здесь вдоль мелководной лагуны примерно 190 миллионов лет назад.

На горе Эйгуаль, поднимающейся на высоту 1567 метров, дуют такие сильные ветры [до 250 км/ч], что когда-то лесники поставили здесь свою первую хижину только после того, как прикрепили ее к скале шестью железными цепями. Дожди здесь идут более сильные, чем где бы то ни было во Франции [до 2000 мм/год], а здешняя обсерватория ведет летопись ураганов, спешащих на Эйгуаль со всех сторон света .

На Мон-Лозере выпадает очень много снега. Там насчитывается свыше тысячи торфяных болот. Торфяные болота образуются там, где в полостях, унаследованных от ледникового периода, постепенно формируется кислая среда, в которой идет очень медленное разложение растительных остатков, приводящее к образованию торфа. Благодаря своей способности, подобно губке, удерживать воду в огромных количествах и отдавать ее по мере надобности ручьям и рекам, болота формируют и регулируют весь гидрологический режим местности. То же самое происходит и в Севеннах. Есть у торфяных болот Севенн еще одна функция. Ведь в каждом таком болоте в неизменном виде сохраняется пыльца растений многих геологических эпох. Поэтому торфяные болота – это еще и научная лаборатория, которая позволяет ученым проследить всю историю развития растений данной местности и все изменения климата со времен ледникового периода.

Перед глазами – каштановые леса Севенн. В здешней «каштановой цивилизации» это дерево сопровождает вас повсюду и насажено на тысячах гектаров. Главная особенность лесов в Севеннах в том, что все они в той или иной мере несут на себе печать человека. Причем совершенно конкретного человека по имени Г. Фабре, лесничего. После сильнейших ливней 1861 года, которые принесли в долины столько воды и камней, что все дороги были отрезаны, а люди были поражены: никогда раньше , пока на склонах гор стояли леса, вода не приносила такого страшного разрушения. И вот тогда лесничий Г. Фабре начал сажать деревья, что заняло у него …30 лет жизни. Все сегодняшние леса Эйгуаля – результат его трудов.

В настоящее время в национальном парке государственные леса составляют 11 800 гектаров, из которых 3500, растущие на крутых склонах, несут единственную функцию – предохраняют их от размывания.

Любопытно привести здесь данные анализа пыльцы из торфяников Эйгуаля, позволяющие судить о состоянии здешних лесов на протяжении 10 тысяч лет. Так, между 10 и 7 тысячелетиями до нашей эры преобладали березы и сосны. Далее две с половиной тысячи лет- дубы, после чего стали появляться пихты. Но уже в Железном веке, т. е. во втором тысячелетии до нашей эры, эти естественные ритмы смены древесных пород нарушаются – начинается сокращение лесов… И снова их увеличение… Очевидно, люди, вроде Фабре, были в севеннах во все времена.

Теперь здесь растут и дикие тюльпаны, и нарциссы, и эдельвейсы… Асфоделии, лаванда, чабрец, фазаний глаз… Несколько видов орхидей – совершенно разных по форме, цвету, рисунку… Бук наряду с каштаном, конечно, владычествует в севеннских лесах. Он обеспечивает тень, влажность, туманы. Но лес – это также все ручьи, которые живут в нем, все травы, кустарники, насекомые, все животные, которые находят в нем убежище и пропитание.

В многочисленных здешних пещерах, иногда тянущихся на несколько километров, сохранились останки животных, обитавших здесь еще в доисторические времена. Это бурый медведь, благородный олень, косуля, глухарь, бобр. Все эти виды сохранились в Севеннах по сей день.

Птицы предпочитают смешанные леса, где есть и лиственные, и хвойные деревья. Там, где растет много омелы, селятся соловьи и лесные голуби. Канюк и ястреб-тетеревятник устраивают гнездо в ветвях, а охотятся только на открытых пространствах. Клест, московка, хохлатая синица, черный дятел предпочитают хвойные леса, где также много землероек, полевок, сонь, белок. Крот питается мелкими беспозвоночными. В июне здесь часто можно видеть лису. Куница тоже живет в этих лесах, а горностай летом предпочитает луга. Трудно бывает увидеть виверру, которая ведет строго ночной образ жизни.

До начала 19 века медведь оставался единственным крупным млекопитающим Севенн, а потом «обычным» здешним животным стал волк, а медведь перешел в разряд «редких». Сейчас здешние мишки восстановили свою численность. Их рацион составляют клубни растений, ягоды, сладкие каштаны и мелкие животные. На крутых склонах, на открытых скальных пространствах обитает популяция корсиканских муфлонов, привезенных сюда в 50-е годы. На плато много зайцев, а также выводковых и певчих птиц. Сейчас можно видеть, как грифы плавно кружатся над плато. Вернулся в национальный парк и глухарь. Ближе к скалам обитают орлы, есть также сипы, луни, пустельга, много сов. В траве прячутся гадюки – красные и черные

Любопытная деталь: орлы иногда устраивают свои гнезда в старых фермерских домах. И тем самым словно размывается в Севеннах последняя грань между жизнью природы и всем здешним укладом человеческого существования, который исторически определялся особенностями и возможностями окружающей среды. Так, например, следствием дефицита воды в летнее время было и то что фермы строились таким образом, чтобы можно было собирать побольше дождевой воды и хранить ее в баках. От доминирующих ветров жилища защищались склонами гор, они словно сливались со скалами, срастались с землей, на которой стояли, и не только не разрушали пейзаж, а словно придавали ему еще какое-то новое измерение – человеческое. Сланцы хорошо раскалываются и представляют собой довольно прочный строительный материал, но одновременно хрупкий. Поэтому из него делали крыши и им же выкладывали арки над окнами или дверьми, где он хорошо смотрелся и где на него не падало небольших нагрузок. Глыбы гранита чаще всего использовали необработанными и просто подгоняли друг к другу. Дома из тесанного гранита принадлежали только очень состоятельным людям.

Сохранилось около десятка средневековых колоколен, чей звон разносился далеко в горах с вестью об умерших, венчающихся или новорожденных. Колокол предупреждал об опасностях, указывал путнику дорогу в тумане и метелях и, по приданию, предотвращал грозы и ураганы. Колокольни эти тоже сложены из дикого камня и тоже таким образом, что кажется, их сотворила сама природа.

Дренажные сооружения, водяные, колесные и ветряные мельницы, также сложены из дикого камня, многие из которых реконструированы и продолжают трудиться, как и века назад.

Севенны посещают многие тысячи туристов из разных стран мира. На сегодняшний день Севенны – один из самых признанных национальных парка в Европе!

Список литературы

В.А. Горохов, С.С. Вишневская – По национальным паркам мира!

1	2	3

Дата публикации: 2004-11-08 (11207 прочтено)