Чтобы запустить действительно работающий межгосударственный банковский механизм, акцент следовало бы сместить в сторону строительства таких институтов, которые, как Европейский Инвестиционный Банк, обеспечивали бы сравнительно дешевое долгосрочное кредитование в целях выравнивания уровней экономического развития стран-членов.

В СНГ можно наблюдать картину своего рода развертывания в обратном направлении истории валютной интеграции в Западной Европе: от механизма “один банк — одна денежная единица” к более “свободной” системе (частичного) объединения резервов пропорционально обязательствам национальных центральных банков и “общей” денежной единицы, основанной на фиксированном паритете и имеющей национальную деноминацию; затем к управляемым — в рамках согласованного диапазона - колебаниям обменного курса и скоординированной денежно-кредитной и финансовой политике, и, наконец, к серии соглашений, напоминающих мировую финансовую систему в мире в середине 70-х гг.

На деле, по мнению ряда специалистов, даже видимое выполнение определенных валютных соглашений, подписанных в постсоветском рублевом периоде, — это чистое совпадение: только те соглашения и только в той степени выполнялись, в основном это касается введения плавающих обменных курсов и создания более или менее развитых рынков иностранной валюты, которые позволяют постсоветским странам (временно) поддерживать минимальную степень внешней конкурентоспособности и не требует продвинутых форм координации финансовой политики, в то время как ни одна по-настоящему международная цель на уровне СНГ достигнута не была: с одной стороны, поскольку постсоветские государства поняли, что больше никогда не будут иметь возможности свободно и безответственно печатать деньги, и, с другой стороны, в силу специфической природы переходной экономики. Последнее основание тем весомее, что в нынешних условиях совместно плавающие валюты (как бы ни было желательно совместное плавание) а priori не в состоянии устранить структурные, институциональные и другие фундаментальные причины нарушений в области финансов и снизить инфляцию до контролируемого уровня. Обновленная идея создания международного валютно-финансового комитета СНГ, довольно популярная в середине 1995 г., идет не настолько далеко, чтобы сломать тенденцию мнимого развития международных финансовых институтов, не связанных с международным экономическим и финансовым климатом в СНГ.

Одной из острейших проблем взаимоотношений стран ближнего зарубежья стала проблема взаимных расчетов. Ее безотлагательное решение является необходимым условием формирования экономического союза. Поиск денежно-расчетной модели, приемлемой для стран ближнего зарубежья, идет давно. Ряд их вышли из рублевой зоны и ввели свои национальные валюты.

Некоторые специалисты еще в конце 1991 г. не исключали возможности формирования рублевой зоны особого типа, сочетающей национальные валюты во внутриреспубликанском обороте с рублем России в качестве резервной валюты безналичных расчетов между республиками. На эту гипотезу появилась ссылка в обзоре ЕЭК ООН за первое полугодие 1992 г. Данная модель валютных отношений (поливалютная зона с взаимо плавающими курсами национальных валют и координацией хозяйственной и денежной политики) нашла свое место и в предложениях Института внешнеэкономических исследований РАН за 1992 г. При этом Институт исходит из высокой степени вероятности разных скоростей и направленности реформных преобразований в государствах на территории бывшего СССР, и соответственно необходимости защиты внутренних рынков от сторонней инфляции и оттока с них товарных ресурсов местного происхождения.

Однако политическое оформление процессов государственного размежевания заметно разошлось с экономическими реалиями. Достаточно напомнить, что Беловежское и последовавшие за ним соглашения исходили из функционирования единого рубля и лишь введение с 1 июля 1992 г. системы межгосударственных расчетов через корреспондентские счета в Центральном банке Росии (как защищенной меры от кредитной эмиссии рубля в других государствах СНГ) привело к реальному прекращению функционированию денежной системы, основанной на бывшем советском рубле.

Наступил новый этап — разделение на автономные денежные системы, внешне объединенные общим платежным средством - рублем - в начальном денежном обороте (10-15% общего оборота), но различные в своей основе - в безналичном обороте. С учетом этого была предпринята попытка создать Межгосударственный банк стран СНГ для многосторонних расчетов.

Политические игры с рублевой зоной, призванные демонтировать стремление к реинтеграции, завершилось подписанием 7 сентября 1993 г. шестью государствами — Россией, Арменией, Беларусью, Казахстаном, Такжикистаном и Узбекистаном — соответствующего соглашения, где было заявлено о стремлении участников иметь единую денежную систему с использованием российской валюты, а затем заключением с Россией двусторонних соглашений с конкретными обязательствами. Страны, заявившие о своем стремлении иметь общую денежную систему с использованием российской валюты, обязались согласовать с Россией основные параметры денежно-кредитной, финансовой, валютной, таможенной политики и объема валютной интервенции на рынках. В качестве основных показателей должны были бы использоваться объемы денежной массы на территории государств — участников соглашения, размеры дефицитов консолидированных бюджетов, показатели регулирования деятельности коммерческих банков, процентные ставки по кредитам.

Таким образом, в рамках сформированного 27 сентября 1993 г. Экономического союза как бы сразу возникли две зоны расчетно-платежных отношений, вторая из которых опирается на самостоятельные валютные политики государств-членов и котировки валют к рублю через кросс-курсы СКВ. К этой зоне принадлежат Кыргызстан, Молдова, Туркменистан и Украина.

Механизм экономической интеграции, и в частности интеграции в финансовой сфере, в Европейском Сообществе/Европейском Союзе всегда был образцом для интеграции в других частях мира, включая постсоветское экономическое пространство. Опыт интеграции в Западной Европе является своеобразным примером для понимания проблем и нахождения путей для их решения. Однако ни принципы и правила, ни понимание определенных стадий процесса интеграции, развития институтов и разработки соглашений не остаются неизменными, когда они переносятся на другие регионы, даже в пределах Европы.

Недавняя история Европейского валютного союза дает практически урок для СНГ. Из опыта наших соседей мы узнали, что валютная интеграция может привести к сложным проблемам и как раз тогда, когда она приближается к своей высшей стадии; что, будучи сам по себе логически последовательным, принятый график может подвергнуться пересмотру и что может потребоваться выполнение некоторых предварительных соглашений для того, чтобы дальнейшее движение вперед стало возможным; и еще важнее то, что иногда лучше следовать естественному ходу развития международной (региональной) валютной системы, а не изобретать что-то лучшее. Как следует из настоящей работы, коллективная валюта, какой бы убедительной она ни была в теории, не может противостоять конкуренции с национальными валютами и превратиться в настоящие деньги, если не реализованы механизмы, намеченные на третью стадию Европейского валютного союза, хотя они и могут показаться преждевременными. Переходные экономики должны быть особенно осторожными в своих инициативах в области международных валютных отношений.

Особенность функционирования экономического союза в ближайшие годы состоит также в том, что он вынужден будет опираться прежде всего на государственные структуры в сферах производства, обращения и управления воспроизводственным процессом, поскольку государственная собственность пока является господствующей во всех без исключения странах-участницах подготовки Договора.

Большая часть внешнеторгового оборота (69,7 процента) приходится на долю стран СНГ. Главный торговый партнер Беларуси — Россия, товарооборот с которой в 1997 году составил около 9,3 миллиарда долларов (58,7 процента общего товарооборота). В структуре экспорта в 1997 году на долю транспортных средств (тракторы, грузовые автомобили, велосипеды) приходилось 17,9 процента; машин, оборудования, механизмов (бытовые холодильники, телевизоры, подшипники, электронные интегральные схемы) — 13,8; химической продукции — 11,5; текстиля и изделий из него — 11,5; недрагоценных металлов — 9,2 процента. В структуре импорта 27,5 процента составляли минеральные продукты; 15 — машины, оборудование, механизмы; 13 — продукция пищевой промышленности; 12,5 — недрагоценные металлы; 10,4 процента — химическая продукция. К концу 1997 года в Беларуси было зарегистрировано 1500 совместных предприятий с иностранными партнерами. Объем производства продукции совместных предприятий составил 20 600 миллиардов белорусских рубелей; экспорт — 210 миллионов долларов; импорт — 320 миллионов долларов. В целях привлечения иностранного капитала в экономику страны созданы специальные экономические зоны (СЭЗ) в Бресте и Гродно; предполагается создание СЭЗ в Минске и Гомеле.

Рост экспорта в целом по республике за январь ¾ сентябрь 1998 г. по сравнению с аналогичным периодом прошлого года составил 1,7% при задании 8-9% (задание было установлено указом президента). При установленном задании 6-7% импорт увеличился на 5%. В страны дальнего зарубежья экспорт снизился на 7,4% процента, а импорт из этой группы государств возрос на 13,1%. Внешнеторговый оборот Республики Беларусь за январь-сентябрь 1998 года сложился в размере $11,7 млрд и увеличился по сравнению с соответствующим периодом прошлого года в фактических ценах в долларовом выражении на 3,5%. Товарооборот со странами СНГ составил $8,1 млрд, или 69% общего товарооборота республики, в том числе с Россией - $7 млрд, или 86,3% товарооборота со странами СНГ и 59,5% общего товарооборота; со странами дальнего зарубежья — $3,6 млрд, или 31% общего товарооборота. Приведенные показатели свидетельствуют о сильной ориентированности белорусского производства на внешние рынки, а также о зависимости работы отраслей народного хозяйства от импортных энергоносителей, сырья и материалов.

1	2	3	4	5	6