В мягко освещенных витринах токийских ресторанов и столовых выставлены удивительные копии предлага­емых блюд, сделанные из пластика. В настоящей посуде, они настолько искусно воспроизводят оригиналы, что иног­да не сразу понимаешь, что перед тобой пластмасса. Рядом с каждым блюдом название и цена, поэтому можно выбрать то, что по карману и привлекает взор.

Первые пищевые муляжи появились в японских рестора­нах чуть ли не сто лет тому назад, когда стали делать из воска копии непривычных европейских блюд. В наше время «фальшивая еда» стала такой же неотъемлемой и повсеместной принадлежностью Японии, как попадающиеся на каждом шагу автоматы. И все же, изготовление пищевых образцов не такое уж простое дело, как может показаться с первого взгляда: секретам мастерства художники обуча­ются годами, специализируясь на какой-то одной кухне и постепенно переходя от простейших операций к более сложным. Неудивительно поэтому, что в Европе, и особенно в Америке, японские пищевые «модели» были даже недавно объявлены предметами особого «супер­реалистического» искусства. Там образцы «фальшивой еды» попали не только в витрины некоторых ресторанов и суве­нирных лавок, но и в художественные галереи — на выстав­ки японского дизайна, где можно было увидеть пластиковые овощные салаты и пиццу, бифштексы, синтетическую гречневую лапшу в супе. Сами же японцы по-прежнему считают пищевые муляжи всего лишь «наглядным меню», дающим возможность заранее познакомиться с тем блюдом, которое собираешься съесть.

В дорогих заведениях, которые в основном посещают пред­ставители фирм, угощающие своих партнеров на казенный счет, кажется, можно отведать любую еду из любой страны мира — вплоть до борща в ресторанах «Волга» или «Рогозский».

Вот скромный рэсуторан на пристанционной улице. С виду настоящая Вилка зацепила на витрине пластиковых спагетти, да так и повисла в воздухе, а копии французских пирожных, сделанных на японский лад, соседствуют с рисом под соусом curry — это блюдо стало едва ли не самым распространенным в японских столовых.

В витрине по соседству выставлены пластиковые копии характерных блюд японской кухни: ломтики сырой рыбы, украшенные листом крапивы и одуванчиком, — сасими; рис с сушеными водорослями, – о-тядзукэ, любимая еда, о которой так мечтают японцы, находясь вдали от родины.

Еду, приготовленную в котелке, — набэмоно можно отведать в следующем ресторане, отделанном в тради­ционно японском стиле. В витрине — имитации сырых продуктов, художественно разложенных на больших блю­дах. Желающие попировать сами варят здесь в особом керамичес­ком котелке, кипящем прямо на низком столике, моллюсков и ломтики рыбы, грибы и соевый творог, крахмальную лапшу и листья съедобной хризантемы, лук-порей и китай­скую капусту. Такие же наборы продуктов, но только с ломтиками курицы и баранины, продают для приготовления мидзутаки и сябу-сябу.

Но как бы ни были своеобразны сасими, о-тядзукэ или сукияки, самый характерный японский деликатес — это суси, рисовые «бутербродики». В районе Токио основа для суси — продолговатые комочки из приправлен­ного уксусом и сахаром вареного риса — лепятся мастером-поваром вручную.

И уж конечно, ни один ресторан, готовящий суси, не обходится без зеленого чая, который пьют здесь из керамических стаканов юноми большого размера. Чаше всего юноми бывают покрыты изображениями рыб или иероглифами, обозначающими самых разных съедобных морских тварей.

Перерыв на обед наступает по всей Японии в полдень, ко­торый можно легко определить и без часов — по толпам служащих, устремляющихся в близлежащие небольшие столовые; по мотоциклистам и велосипедистам, которые развозят заказы, сделанные по телефону, прямо к рабочим местам.

У людей одиноких в обеденное время пользуются успехом простые блюда из риса: рис, завернутый в европейский омлет с кетчупом, рис с соусом carry — карри райсу, жареный рис по-китайски или блюда с рисом по-японски в больших пиалах домбури.

Несколько по-иному питаются в обеденный перерыв люди семейные. Самая плотная за день еда с рисом и супом ждет их вечером дома, поэтому на работе женатые служащие предпочитают просто перекусить. Лучшим, легко усвояемым обеденным блюдом у старшего поколения считается лапша: пшеничная удон, в виде клецек и затем преображенная в толстые белые «макароны»; собственно китайская — яич­ная мэн.

Конец обеда в наши дни обычно отмечается неторопли­вым питьем кофе, широко распространившегося в Японии после войны. Сейчас японцы пьют этот западный напиток почти в таких же количествах, как традиционный чай. Заказав одну-единственную чашку кофе, можно сколько угодно сидеть за уютными столиками, слушать тихую музыку, беседовать со знакомыми и даже вздремнуть.

Все больше в японскую жизнь проника­ет также «быстрая еда» американского происхождения - вместе с английским словосочетанием «fast food». Начало этому проникновению было положено американской транс­континентальной корпорацией «Макдональдс».

За «Макдональдс» началось быстрое вторжение других американских сетей, торгующих теми же гамбургерами, пончиками, мороженым, пиццей, жареной курицей, а за ними расплодились и их японские подражатели.

Проникнув в Японию через рестораны «fast food», массовая американская и вообще западная еда стала обычной и во многих японских домах. Нередко, старшее поколение в семье еще ест утром рис с маленькими сушеными рыбками, тертой редькой и ферментированными соевыми бобами натто, а сын-студент предпочитает гораздо более калорийный завтрак на европейский лад. На обычный японский прилавок проникла замороженная картофельная соломка, кетчуп, хлеб, печенье, джемы, ветчина и колбасы. В результате, в Японии появилось много людей, особенно детей и девушек-сладкоежек, которые страдают ожирением, столь редким среди тех, кто придерживается национальной диеты.

Но не только разрушение традиционной системы питания и появление множества толстяков беспокоит японцев. В не меньшей степени они озабочены наличием в своей пище — как национальной, так и западной — большого количества химических добавок. В среднем каждый японец съедает за год около четырех килограммов различных химикалиев — консервантов, красителей, ароматизаторов.

Как реакция на химическое загрязнение и как дань моде, пришедшей с Запада, в последние годы в Японии появилось увлечение «натуральными» продуктами и откры­лись супермаркеты «натуральной пищи». Многие крупные универмаги завели у себя также уголки «здоровой еды», где торгуют самыми разнообразными товарами.

Особые традиции в Японии связаны с уличной торговлей. Продавцы съестного съезжаются к любым местам массовых гуляний и устанавливают там свои ларьки, украшенные короткими занавесками норэн и традиционными красно-белыми поло­сатыми тентами.

Зимой у покупателей пользуются успехом горячие блюда. На металлических листах, вмонтированных в ларьки, разжаривают самое распространенное в наши дни уличное блю­до – лапшу китайского типа с нашинкованной капустой и острым соусом, которая называется якисоба.

В особо людные места съезжаются также продавцы любимых детьми сластей: сахарной ваты, больших разно­цветных леденцов, бананов в шоколаде, кукурузных хлопьев в американском духе, маленьких красных яблок в сахаре — их натыкают на палочки и держат в круглых углублениях на больших кусках льда.

Особый колорит современному бетонному Токио придают те уличные торговцы, которые продают свой товар ночью, толкая с места на место деревянные ларьки на колесах – ятай, снабженные иногда скамейками для покупателей.

Строго говоря, торговля едой с передвиж­ных ларьков разрешена только на праздниках и спортивных мероприятиях, и полиция ежегодно арестовывает многих уличных торговцев за нарушение правил. Страдают владель­цы передвижных ларьков от притеснений гангстеров. И тем не менее, в надежде заработать свой хлеб насущный сотни уличных торговцев ежедневно выходят на токийские улицы и поджидают ночных покупателей с вечера и до раннего утра — в любую погоду, зимой и летом.

Гадалки и компьютеры

Каждый вечер зажигаются свечи в бумажных фонарях, уста­новленных на столах токийских гадальщиков. Таинственное выражение неподвижного лица, темная одежда, черные ша­почки — многочисленные прорицатели усаживаются на люд­ных местах и предсказывают судьбу. Заглядывают в астрологические справочники. Изучают черты лица и линии руки. Исполь­зуют особые знаки-символы — гексаграммы древней китай­ской гадательной книги «Ицзин», которые представляют собой разные сочетания линий. Большинство жителей Японии, этой высокоразвитой техни­ческой державы, скажут вам, что они не суеверны. И тем не менее, свадьбы японцы справляют только в «счастливые» дни, а в «несчастливые», несмотря на предлагаемые скидки, залы бракосочетаний пустуют. На неблагоприятные даты нельзя назначать и похороны. В больницах, как и в гостиницах не бывает комнаты номер четыре, поскольку заимствованные китайские чтения иероглифов «четыре» и «смерть» звучат одинаково. Около храмов обычно торгуют всевозможными амулетами.

Суеверий — как своих собственных, так и заимст­вованных из Китая — в Японии множество. И хотя похоже, что большая часть японцев не столько верит в приметы, сколь­ко отдает дань традициям, тем не менее у японских гадаль­щиков и гадальщиц клиентов вполне достаточно. А к самым знаменитым — например, «матушке» из токийского района Синдзюку, которая обосновалась около известного универ­мага «Исэтан», — постоянно выстраиваются очереди.

1	2	3